Вязьмичи простились с Людмилой Ивановной Касаткиной

В Центральном Академическом Театре Российской Армии траур. Почетный воинский караул, на светильниках - креповые ленты, зеркала завешаны черным тюлем. В фойе на втором этаже театра коллеги Людмилы Касаткиной организовали небольшую, но содержательную экспозицию - сценические костюмы артистки, афишы спектаклей, множество фотографий Людмилы Ивановны в разных ролях. Здесь же были вывешены телеграммы с соболезнованиями от президента РФ Дмитрия Медведева, Иосифа Кобзона и других известных людей.
Церемония прощания с великой актрисой проходила на сцене театра. Организатором прощальной церемонии стало Министерство обороны РФ, ведь в культурном подразделении Российской Армии, как иногда именуют театр, Людмила Ивановна Касаткина бессменно  прослужила 65 лет. На церемонии прощания присутствовали сын актрисы Алексей Колосов, руководитель администрации президента РФ Сергей Иванов, министр культуры РФ Александр Авдеев, статс-секретарь, заместитель министра обороны РФ Николай Панков, главный режиссер Театра Российской армии Борис Морозов, артисты Александр Петров, Федор Чеханков, Алина Покровская, Александр Дик, Валерий Баринов и многие другие.
На сцене театра, украшенной в траурные тона, висела огромная фотография жизнерадостной Людмилы Касаткиной. Такой открытой обаятельной улыбки не было ни у одной актрисы Советского Союза. Под фотографией актрисы – множество венков и тело усопшей, перед гробом которой люди возлагали цветы. Целое море цветов… Организаторы похорон с траурными повязками на руках собирали цветы в охапки и уносили россыпь роз, гвоздик, гербер, хризантем закулисы, но гора из цветов неизменно продолжала расти. У самого гроба лежали желтые хризантемы – любимые цветы Людмилы Ивановны.
Те, кто попрощались с Людмилой Касаткиной, проходили по сцене вниз и садились в зрительном зале. Играла тихая и печальная музыка. Смотреть на траурную сцену и прощание с актрисой из темного зрительного зала было несколько странно…Словно ты смотришь последний спектакль с участием легенды советского и российского театра.
Вспомнилось, как накануне прощания с Народной артисткой, в одной из телепередач, показанных по центральному каналу, еще живая и, как всегда жизнерадостная Людмила Касаткина вспоминала: «Я родилась не в актерской семье. Мы жили под Вязьмой. Шла коллективизация, раскулачивание зажиточных крестьян. Почти вся наша семья, у которой было отнято все, уехала в Москву. В столице родных у нас не было, мы разместились по подвалам, но так тогда выживали многие. В двенадцати метровой комнате нас ютилось пять человек, и так мы жили много лет.
Моя мама - замечательный человек, очень чуткий и мудрый. Она сказала мне, что кем бы я не стала, я должна, прежде всего, научиться ухаживать за собственным домом – стирать, готовить, мыть посуду и полы, делать всё, что положено женщине. Мама работала вагоновожатой на трамвае. Часто в свободное время я ждала на остановке её трамвай «Аннушка» и каталась в нем по Москве.
Мой папа окончил семь классов. Как видите, он более образованный человек. Папа работал на заводе, ремонтировал станки, его часто вызывали по ночам, чтобы починить какой-нибудь капризный станок.
Летом мама отвозила меня к бабушке в деревню. Там было замечательно…Но одно лето оказалось страшным – тогда началась война. Помню день, когда я выскочила из избы и увидела мчавшегося галопом по пыльной дороге всадника. Он кричал самое ужасное слово на свете: «Война!». Я испугалась и стала ждать, когда приедет мама и заберет меня домой. Но маму не отпускали с работы. Уже вовсю шло наступление немецких войск. Я сказала бабушке: «Больше не могу ждать, я иду домой в Москву! Проводи меня».
Бабушка завязала мне в узелок краюху хлеба, положила туда кусок сала и проводила меня до леса. Прощаясь, бабушка заплакала, и больше мы с ней никогда не виделись. Она оказалась в оккупации, где погибла.
Мне нужно было пройти более ста километров: дойти от нашей деревни до Можайска, потому что оттуда еще шли поезда до Москвы. По дороге на Можайск шли толпы отступающих людей, уходила отступающая Красная армия. Беженцев бомбили фашистские самолеты, и люди по многу часов прятались в лесах и болотах. Тогда я впервые увидела кровь, услышала крики матерей, убитых детей, ужас и страдание.
Около шести суток мы шли до Можайска. Потом я всё никак не могла попасть в поезд. Народу было столько, что меня постоянно кто-нибудь да отпихивал. Я не помню, сколько я пробыла в Можайске, но я помню минуту, одну минуту, когда я услышала крик моей мамы. Она меня увидела, она меня нашла. Тогда я успокоилась и поняла: мне  теперь ничего не страшно…»
Многие, кто знал актрису Касаткину лично, неизменно восхищались ее силой духа и оптимизмом. В 1947 году она закончила ГИТИС, и пришла на службу в Центральный Академический Театр Красной Армии. Этому театру Людмила Ивановна была верна всю свою жизнь. Как сказал во время гражданской панихиды народный артист СССР Владимир Зельдин, первый партнер Касаткиной по сцене, театр Российской армии – уникальный. Он стал домом для Людочки Касаткиной (именно так ее назвали многие коллеги по сцене).
«Почва, на которой выросла Людочка, пришедшая к нам из ГИТИСа, способствовала ее стремительному творческому росту. Режиссер Алексей Попов, возглавлявший тогда наш театр, ученик Константина Станиславского, предложил Людмиле сыграть в одной из сложнейших сцен. Она буквально вгрызалась в труднейшую роль. Она не сыграла, а прожила этот отрывок. Получилось чудо. Людмила Касаткина сразу же взяла высочайшую планку актерского мастерства, - отметил Зельдин. - В продолжение всей своей театральной жизни Касаткина ни разу не сыграла плохо. Все ее роли украшали спектакли».
Людмиле Касаткиной говорили: «Смотри, не задирай нос!». И совершенно напрасно – потому что не смотря на все «звездные роли», на бешенную популярность после «Укротительницы тигров» и «Доживем до понедельника», она оставалась простой и открытой «душой нараспашку».
Для Людочки Касаткиной не было «неподъемных» ролей. Она могла вжиться в любой образ и сыграть совершенно разных персонажей: от прошедшей через фашистские концлагеря Матери Марии до мультипликационной пантеры Багиры. Обаятельная и отважная Леночка Воронцова в «Укротительнице тигров», Катарина в телеверсии «Укрощение строптивой», разведчица Анна Морозова в первом отечественном телесериале «Вызываем огонь на себя», женщина, разлученная с сыном в концлагере, в картине «Помни имя свое»… Выдающаяся актриса, женщина с характером, она и играла всю жизнь таких – волевых, решительных, сильных духом...
Кинорежиссер Геннадий Полока вспомнил, как однажды он встретил совсем молоденькую Касаткину на киностудии «Ленфильм». Она спускалась по узкой лестнице с дрессировщиком Константиновым и... тигром. «Этот тигр меня прижал в проходе так, что с перепугу я влип в стену. И на всю жизнь запомнил этот эпизод. Как молода и хороша была тогда Людочка Касаткина. И как, совсем недавно все это было… Людмила Касаткина была всеобщим достоянием нашего Отечества. Когда стало известно об ее кончине, в Союзе кинематографистов раздались звонки со всех концов бывшего СССР: из Эстонии, Украины, Белоруссии, Средней Азии. Благодаря таким как Касаткина сохраняется великое художественное пространство».
Звезда советского кино, народная артистка СССР Вера Васильева рассказала, что совсем недавно, когда Людмила Ивановна находилась уже в больнице, Касаткиной позвонил знакомый режиссер и стал говорить о подготовке нового фильма. Людмила Ивановна слабым голосом отвечала: «Если бы Бог дал хоть немножечко сил, я бы с радостью приступила к работе над новой ролью».
Вера Васильева вспомнила, как она и Касаткина в юности мечтали поступить в театральный институт или училище. «На одном из просмотров Людочка читала стихотворение Ольги Бергольц о блокадном Ленинграде. Как она говорила о войне, как она чувствовала правду! Жизнь Касаткиной может служить примером: один театр, один муж, преданность великому искусству. Она умела сопереживать и вселять надежду».
«Успех ее был необычаен. Ее знали и любили все. Она всегда мечтала о новых ролях, была прекрасной женой и матерью. Общение с Людмилой Ивановной всегда доставляло удовольствие», - сказал во время гражданской панихиды народный артист России Борис Клюев.
«Велика культура русского театра, Людмила Касаткина - настоящий бриллиант в его истории. Все 35 депутатов Московской городской думы просили меня поклониться Касаткиной от их имени и от имени всей Москвы», - подчеркнул на гражданской панихиде председатель по культуре Московской городской Думы народный артист России Евгений Герасимов.
Актер Александр Бурдонский завершил свое выступление словами Шекспира: «Что же, смерть, гордись! Ты овладела женщиной, которой, подобных нет».
После гражданской панихиды люди ждали вынос тела на улице. Перед зданием театра стояли два больших светодиодных экрана, на которых менялись фотографии разных лет с изображением Людмилы Ивановны Касаткиной. Ее огромные выразительные глаза смотрели с экранов на стоящих внизу людей то печально, то озорно, то скорбно, то весело…В глазах этих были лучистые искорки, которые были намного выразительнее любых слов.
Когда на высоких крутых ступеньках театра появился гроб с телом актрисы, стоящие вокруг люди зааплодировали. Под аплодисменты и звуки военного оркестра Людмилу Ивановну проводили в последний путь. Я заметила, что на глазах у многих людей блестели слезы.
Хлопьями падал снег… Но когда тело актрисы было погребено рядом с мужем на Новодевичьем кладбище, хмурые снежные тучи пробил яркий солнечный свет. Этот теплое сияние в небесах осветило все вокруг. Оно было таким же лучезарным, как искорки в глазах актрисы Людмилы Касаткиной.
Людмила Касаткина похоронена на Новодевичьем кладбище рядом с мужем, режиссером, классиком советского телевидения Сергеем Колосовым. Людмила Ивановна Касаткина скончалась у себя дома 22 февраля на 87-м году жизни, пережив любимого мужа всего на одиннадцать дней.

Лариса Жукова
Фото Влада Довыденкова